ПЕРЕВОДЧИК. Глава 4. Часть 7.

 После пробежки Романов устроил огневую тренировку, и Олег отстрелял на стрельбище три рожка патронов. Уже закончив стрельбу, Олег собирался уходить со стрельбища, как к нему подошел Красильников и, передавая Олегу необычного вида пистолет, сказал:
   -Командир приказал научить тебя обращаться с этой штукой…
   Олег взял в руки пистолет, и стал его рассматривать. Необычный вид говорил за то, что и свойства у пистолета были необычные…
   -Называется ПСС. Бесшумный пистолет. Шесть патронов. Пробуй.
   Красильников показал, как обращаться с пистолетом и Олег выстрелил из него две обоймы. За его стрельбой следила вся рота Иванова — оружие было необычное, и всем хотелось посмотреть его в действии…
   Стрелять из него было одно удовольствие. Звука выстрела не было вообще — только щелчок бойка и шум отработавшего затвора. С пяти метров уже не слышно…
   После стрельбы Олег ушел в блиндаж, где умылся и снова завалился на нары, решив отдохнуть пять минут до завтрака. Но не успел он прилечь, как в блиндаж спустился Романов:
   -Не понял?!
   Олег подскочил с нар.
   -Что, не выспался ночью?
   -Выспался…
   -А что тогда балдеешь?
   Романов выгнал из палатки Витю Данилова и сел за стол. На столе стояла початая бутылка водки. Подполковник сдвинул ее в сторону:
   -Пьете… а мне нужны трезвые головы.
   Олег стоял перед командиром и пока не догадывался, зачем тот пришел.
   -Значит так, Нартов. У меня к тебе разговор.
   -Слушаю.
   -Подумаешь потом и скажешь мне — согласен ты или нет.
   -О чем?
   -Вот о чем: борода, я смотрю, у тебя не растет, араба из тебя не получается… так что придется без бороды работать.
   Романов чуть затянул паузу, как будто интригуя Олега, но тот и так был заинтересован послушать, что будет говорить командир.
   -Задача у нас с тобой будет очень сложная. Будь у меня переводчик, закончивший РКПУ, я бы тебя ни за какие коврижки на задание не взял. Но за неимением лучшего, на задание я привлекаю тебя. Конечно, если ты дашь на это свое согласие…
   -А что нужно делать? — спросил Олег.
   -Делать мы будем самую опасную работу. Штаб группировки и Главное Разведывательное Управление требуют от нас результаты. А результатов у нас практически нет. Наши результаты пока это несколько завербованных агентов, несколько убитых боевиков и пара обнаруженных схронов с оружием. Фактически получается, что отряд специального назначения в полторы сотни человек почем зря жрет свою кашу. Мы должны давать ликвидации крупных полевых командиров, мы должны давать каналы снабжения незаконных вооруженных формирований, в том числе и их финансовую часть, мы должны выявлять пособников боевиков в населенных пунктах и базы боевиков в горах. У нас этого ничего нет. Если этого не будет в ближайшее время — на хрен мы тогда нужны вообще…
   -Я нужен как переводчик? — спросил Олег.
   -Да, но и все остальное ты тоже должен уметь делать. В том числе и лично убивать людей. Мне плевать, что ты при этом будешь чувствовать в своей душе. Мне главное нужно быть уверенным в своем офицере, что он сможет выполнить любую поставленную перед ним боевую задачу. В конце концов, ты давал присягу и получаешь сейчас за работу на войне не плохие деньги.
   -Юрий Борисович, я готов, — неожиданно для самого себя отозвался Олег.
   -Ты меня не дослушал.
   -Но я уже принял решение.
   -Хорошо, тогда скажи мне: араб распознает твой акцент или ты можешь говорить чисто?
   -Конечно, распознает. Русскоязычный человек не может в силу определенных причин чисто произносить некоторые звуки арабского языка. Так что тут и гадать нечего…
   -Понял, учту при планировании операции, — сказал Романов. — Значит, готовься. Сегодня ночью выходим на одно важное мероприятие…
   Романов встал и направился к выходу. Олег посторонился, когда командир проходил мимо него, но Романов вдруг взял его за ухо:
   -И больше не пей…
   -Не могу не пить. Пробовал — не получается…
   -Сегодня не пей хоть…
   Командир вышел. Тут же в блиндаж спустился Витя Данилов.
   -Чего он к тебе приходил?
   -Арабский решил выучить, а не знает с чего начать…
   Олегу было без разницы, поверит Витя в его ответ или нет…
   Полдня Нартов был занят изготовлением для себя "лохматого" камуфляжа. Истыкав в одиночестве себе все пальцы острой иглой, в итоге он решил пойти шить куда-нибудь, где можно было бы с кем-нибудь поговорить. В штабе это делать было как-то не уместно, и поэтому свой выбор Олег остановил на Кириллове.
   Прихватив с собой маскхалат и груду серых тряпок, Олег направился в гости к медику. В палатке медслужбы Олег нос к носу столкнулся с Шевченко. Замполит поздоровался с ним и кивнул в сторону операционного стола, на котором сидел разведчик и закатывал от боли глаза.
   -Вот, словил боец осколок — вышел из машины отлить, а там растяжка гранатная…
   Саша обкалывал раненому руку новокаином, готовя его к несложной операции по извлечению осколка. Врач говорил:
   -Ну что ты воешь? Неужели тебе так больно?
   -А как будто нет… — голос разведчика дрожал от боли.
   -Я в тебя уже сколько влил новокаина, а тебе все больно…
   -У вас, товарищ капитан, новокаин какой-то не русский… что-то он не берет меня.
   -Сам ты не русский, Ты что, от гранаты убежать не смог, что ли? Только сегодня весь отряд с утра бегал… какая там граната стояла?
   -Я почем знаю? Взорвалась, значит, граната…
   -Настоящий спецназовец должен был успеть подбежать к растяжке и отвернуть на гранате запал пока горит замедлитель… — усмехнулся Саша.
   Врач заметил Олега и кивнул ему, проходи, мол.
   Олег прошел и разложил свое барахло на спальнике Кириллова. Шевченко вышел.
   Саша пинцетом вынул осколок и показал его раненому:
   -Вот он…
   -Оставьте мне на память, — попросил разведчик.
   -Бери, на здоровье, — Кириллов усмехнулся.
   Олег тоже улыбнулся.
   -Рана у тебя не глубокая, так что сиди, сейчас буду зашивать, — сказал Саша раненому.
   Тот покорно кивнул.
   Олег уже сидел с иголкой в руках в готовности продолжить работу с маскхалатом и тут же не преминул воспользоваться моментом и предложил свои услуги:
   -Может, я зашью?
   -У тебя нет допуска к самостоятельным операциям… — рассмеялся Саша.
   Раненый скривился.
   Кириллов ушил рану так, чтобы она чуть кровила — так быстрее пойдет процесс заживления тканей. Завершив операцию, он снял перчатки и бросил их в пакет с мусором. Боец привстал, но Саша остановил его:
   -Посиди пока…
   -А в госпиталь мне уже не надо? — спросил разведчик.
   -А надо?
   -Вам, доктор, виднее…
   -Мне виднее, что пока не надо. Отлежишься у себя в палатке несколько дней, а там посмотрим.
   Боец кивнул.
   В палатку вошел Романов, и сразу навалился на раненого:
   -Что, потерпеть не мог? — с порога повысил он голос.
   -Прижало, товарищ подполковник…
   -А растяжка что, невидимая была?
   -Она в кустах была, не разглядел…
   -А с какого перепуга ты в кусты поперся? Сколько еще вас, молокососов, нужно еще учить? Не вижу — не иду. Это ты знаешь?
   -Знаю… — пролепетал боец.
   -А почему тогда пошел?
   -Хотелось сильно…
   -В другой раз в штаны мочись. Понял?
   -Понял, товарищ подполковник.
   Романов вышел, и боец демонстративно вытер со лба пот, пояснив при этом:
   -Лучше осколок получить, чем командира выслушать…
   В штабе командир быстро поставил задачу участникам боевого выхода: состав группы, порядок вывода группы в район выполнения задачи и тому подобное. Олег с удивлением узнал, что Романов лично собрался возглавить разведгруппу. На обеспечение группы выделялись значительные силы: на КП авиации была дана заявка на шесть вертолето-вылетов, а 108-й полк обязался держать в готовности артиллерийскую батарею. По всему чувствовалось, что операция предстоит не обычная.
   Спать Олег лег за три часа до назначенного времени. Последнее время засыпал он быстро — едва голова касалась подушки, как тут же сознание окутывалось туманом сна… подушкой Олег называл валик, скатанный из ватной подкладки от зимних штанов, но это нисколько не унижало всех достоинств этой подушки.
   Лунин разбудил Олега в полвосьмого и Олег, умывшись, начал одеваться. Он уже почти собрался, как в блиндаж спустился Иванов с американской горной камуфляжной курткой, снятой с одного из подстреленных наемников. Бросил куртку на нары Нартова, ротный сказал:
   -Романов приказал отдать ее тебе. Одевай.
   Олег прекрасно знал, что куртка раньше принадлежала теперь уже убитому, но никаких тормозов в душе у него не включилось. Ему пришлось снимать с себя все, что уже успел на себя навесить — разгрузку, подсумки, нож в ножнах. Поверх американской куртки и китайской разгрузки Олег надел изготовленный им самим лохматый маскхалат. В двадцать один ноль-ноль Олег вошел в палатку штаба, где должны были собраться все участники предстоящего выхода.
   -Товарищ подполковник, лейтенант Нартов для выполнения особо важного задания партии и правительства по вашему приказанию прибыл.
   Романов подарил Олегу тяжелый взгляд.
   -Иди получай оружие. Обязательно ПСС и две обоймы к нему, АКМС, нож разведчика, шесть гранат. Постарайся автомат взять самый обшарпанный. Тебе придется общаться с арабами, и они будут не в нашей власти… чтоб ты хоть выглядел как боевик.
   Ошарашенный полученной новостью, Олег вышел за оружием. Вернувшись в палатку уже вооруженным, Олег хотел было спросить у командира подробности операции, но тот отмахнулся, сказав, что все расскажет позже. В палатке начали собираться те, кто должен был идти на задание с командиром — Иванов, Лунин, два сержанта-контрактника, срочник Авдей, сержант-срочник Май-оол, радист и два снайпера — прапорщик Вадик Зайцев и срочник Леха Швец.
   Олег с каждым поздоровался за руку, а с Вадиком вышел покурить.
   -Все хотел спросить, а ты Зайцеву, который был в Сталинграде не родственник?
   Вадик рассмеялся:
   -Нет, все как только узнают, что я снайпер, тут же об этом спрашивают… мой дед всю войну танкистом прошел. Знаешь, как он меня инструктировал, перед командировкой?
   Романов собрал всех участников в палатке, и начал ставить боевую задачу:
   -Слушаем меня внимательно, — командир развернул топографическую карту и продолжил: — В двадцать два ноль-ноль вот из этой точки начинаем выдвижение в сторону юго-восточной окраины Сельментаузена, к загону для скота. Во время движения соблюдаем максимальную скрытность. Скрытность обеспечивается всеми доступными и недоступными средствами. Нартов, что ты будешь делать, если на своем пути встретишь чеченскую женщину?
   -Я должен буду застрелить ее…
   -Я не спрашиваю, что ты должен, я спрашиваю, что ты сделаешь?
   -Я ее застрелю из бесшумного пистолета, — четко выговорил Олег.
   -А если это будет маленькая девочка с куклой в руках?
   Олегу стоило пересилить себя:
   -Я тоже застрелю ее…
   Романов продолжил:
   -На месте ложимся в лёжку, изучаем подступы, организуем круговую оборону. Дальше будет работать один Нартов. Мы все работаем на его прикрытие. Нартова считать самым ценным человеком в группе — даже ценнее, чем командир. Нартова беречь как зеницу ока. Если нас обложат боевики, и всем суждено будет погибнуть, то Нартов должен будет погибнуть в самую последнюю очередь. Всем это ясно?
   Разведчики все как один кивнули. Дальше подполковник обговорил детали предстоящей операции, и в конце постановки задачи сказал:
   -Ну все, присядем на дорожку.
   Разведчики присели кто где. Кто-то перекрестился. Романов тоже. Нартов посмотрел на спецназовцев. Вот они сидят, молчат. Живые и здоровые. Каждый думает сейчас о чем-то своем. А ведь вполне вероятно, что может уже через полчаса никого из них не будет в живых…
   Ему стало страшно. И поганое чувство ожидания чего-то плохого, ненужного… Простые мужики. Обычные парни. Смертные все и никакие не легендарные. Спецназ. Элита вооруженных сил. Разведка. Матерые воины. Хитрые и ловкие профессионалы своего дела.
   Кто знает, что впереди? Смерть? Так она и так всегда рядом. Чвакнет пуля по голове и поминай, как звали… А если плен? Боевики озверевшие. Последнее время им навешали по шеям как надо и если ты спецназовец, попался в плен — пощады не жди. Отрежут голову за милую душу, как Вовка Мишин… но! Вздохнул Олег. Романов, Иванов, Лунин — это те, за кем можно хоть в омут смело очертя голову. Это люди большой воли. Подумал Олег — и широкой души. Они никогда не смотрели на него с величием или злостью большой. А сейчас им всем на задание, и кто знает, может этот выход для всех станет последним.
   Подумал Олег, что ему еще очень далеко до них. По всем параметрам, по всем вопросам. Понял, что по сравнению с ними он просто пацан, мальчишка, возомнивший себя знатоком человеческой жизни, знатоком войны.
   Вот они действительно знают, что такое война. Вот они действительно хлебнули этого дерьма по самые уши. Вот на кого нужно равняться в этой жизни, и кому можно верить. А кто знает, что такое война — тот как никто другой будет знать, что такое мир. Кто хоть раз заглянул в лицо смерти — тот как никто другой будет любить и ценить жизнь.
   Олег чуть не захлебнулся от этой мысли.
   Романов встал. Встали остальные.
   -Ну, с Богом…
   Май-оол скривился. Он был буддист.

http://wpristav.com/publ/istorija/perevodchik_glava_4_chast_7/4-1-0-1593